Творческая судьба молодого актера театра им.Моссовета, выпускника Щепкинского училища, Валерия Сторожика складывается удачно: сыграно несколько интересных ролей в спектаклях, занимающих достойное место в репертуаре. Пленный немец в «Сашке», Егор в «Виноватых», Гэли Гай в брехтовской пьесе «Человек как человек»,Фабрис в «Орнифль, или Сквозной ветерок» Жана Ануя. Эти работы не остались незамеченными и позволяют судить о том, что Валерий Сторожик не «потерялся» в труппе прославленного академического театра.
— Валерий, а как складываются ваши отношения с кино?
— Я очень люблю кино, и как зритель, и как актер, хотя сниматься оказалось гораздо труднее, чем я думал когда-то. Мальчишкой мне хотелось быть похожим на киногероев. Я представлял себя то сильным, уверенным капитаном дальнего плавания, то бесстрашным, неутомимым исследователем, то мудрым, сердечным воспитателем в детском доме, то азартным, рискующим жизнью автогонщиком… Я, как и герои в кино, хотел любить и быть любимым. Любовь виделась мне как награда за суровую мужскую судьбу. Я жил этой мечтой в детстве — живу и сейчас, когда стал актером, работаю в театре и снимаюсь в кино. А вообще, когда я вижу свою школьную фотографию — худющий, длинноволосый парень с гитарой, мечтающий создать какую-то особенную бит-группу, а посему прилежно посещающий сначала музыкальную школу, а потом музучилише, — мне кажется, это был не я и все это происходило не со мной. Этот далекий уже «не я», сумасшедше где-то потаенно страждущий лицедейства (впервые я испытал всю сладость перевоплощения на шутливых студенческих вечерах в училище), сдал документы а музыкально-педагогический институт имени Гнесиных, а потом внезапно и необъяснимо очутился перед экзаменаторами в Щепкинском.
Актер нервный и тонкий, Валерий Сторожик очень пластичен. Выразительность внешнего рисунка его ролей, отточенность жестов, выверенность штрихов и деталей поистине интригующе. Именно поэтому, вне зависимости от масштаба роли, нам так интересны его герои: отец Михаил в «Житие святых сестер», Май в «Сказке странствий», Левушка в фильме «Сказки… сказки… сказки старого Арбата», лейтенант Княжко в «Береге» и князь Курбский в «Борисе Годунове». Какая-то особая нервность, прямо-таки пугающая актерская чуткость и импульсивность, истовая преданность искусству — вот слагаемые, как мне думается, успешной и интенсивной творческой жизни Валерия Сторожика.
Я попросила Сергея Федоровича Бондарчука сказать несколько слов о Валерии. Вот что он ответил: «Очень ценю этого актера. Впервые увидел его в театре, пригласил в свою картину и не жалею. Хотелось бы работать с ним и впредь. Это яркий талант и несомненно интересная личность».
Думается, к этим словам вряд ли нужны какие-либо комментарии…
Рассказать в блоге
На форуме
Интересно, а какого года это интервью? Всё-таки Сергей Бондарчук умер уже довольно давно. Отсюда возникает такое чувство, что этот разговор происходил лет 20 назад. И ещё жаль, что такое коротенькое. А может это только отрывок из первоначального источника?
Интервью позаимствовано из журнала «Спутник кинозрителя» примерно 1980-84 года, точно не помню. Это все что было в журнале.